Россия и Китай: возможности и риски

Фото: http://www.kremlin.ru

Рынок КНР – крупнейший во всех отношениях. Китай – крупнейшая экономика мира, хотят признать это некоторые наши бывшие партнеры или не хотят. Он имеет огромное значение для всех игроков (причем и как рынок сбыта, и как источник импорта), в том числе для России, в том числе – в сфере энергоресурсов.

Большой китайский рынок для России

По итогам 2021 г. Китай оставался крупнейшим в мире импортером нефти (526 млн т, по данным "bp Statistical Review of World Energy 2022"). По закупкам природного газа КНР также была лидером – 162,7 млрд кубометров, из которых 109,5 млрд кубов пришлись на сжиженный природный газ, и это также стало самым крупным показателем в мире. Аналогичная ситуация с углем. Китай в последнее десятилетие является его крупнейшим импортером в мире, ежегодно закупая от 270 до 320 млн т. По закупкам нефтепродуктов КНР находится на втором месте, уступая лишь Соединенным Штатам. В прошлом году Китай закупил свыше 103 млн т.

Вот что такое рынок Китая. И, разумеется, экспортеры энергоресурсов будут за этот рынок бороться. И Россия понемногу наращивает поставки в КНР. Несмотря на то, что экспорт российской нефти в Китай в январе – апреле 2022 г. снизился год к году более чем на 7% и составил порядка 25,5 млн т, уже в мае поставки из РФ в Китай, по данным Reuters, оказались на 55% больше, чем в мае 2021 г. и на 25% выше, чем в апреле 2022 г. В мае Россия впервые за полтора года обогнала Саудовскую Аравию, став крупнейшим поставщиком нефти в КНР, и сохранила лидерство в июне и июле. Причиной послужили скидки, которые Россия начала предоставлять на нефть Urals (в апреле – мае они достигали $35–40/барр.). Причем крупные китайские компании практически не увеличивали закупки российской нефти – как правило, у таких компаний есть многомиллиардные вложения в Штатах, Канаде и ЕС, и они без лишней нужды не хотят ссориться со странами, вводящими антироссийские санкции. А вот более мелкие компании Китая охотно начали закупать подешевевшее сырье из РФ.

Судя по этой тенденции, объемы поставок российской сырой нефти в КНР будут только расти – конечно, при условии, что ситуация в мире кардинально не изменится.

Что касается природного газа, то поставки из России в Китай по трубопроводу также растут. По данным "Газпрома", в первом полугодии 2022 г. поставки в КНР по трубе "Сила Сибири" выросли год к году на 63%. Исходя из того, что "Газпром" за весь 2021 год поставил в Китай 10,4 млрд кубометров (кстати, в 2020 г. было всего 4,1 млрд куб. м), можно приблизительно подсчитать, что в январе – июне текущего года по "Силе Сибири" было поставлено около 7,5 млрд кубометров (следует учитывать, что в первом полугодии обычно поставляются меньшие объемы, чем во втором). План поставок в Китай на текущий год – 15 млрд кубометров, и, учитывая вышесказанное, он, очевидно, будет выполнен, а вероятно, и перевыполнен.

По углю ситуация несколько хуже: в первом полугодии было поставлено около 23 млн т, тогда как за весь прошлый год – 53 млн т. Здесь есть некоторое отставание, основной причиной которого стала загруженность восточного направления железнодорожных перевозок. И в первую очередь там ограничивают как раз поставки угля.

С другой стороны, по данным Центра развития энергетики, в июле резко выросли поставки российского угля в Китай по морю. Они составила 6,7 млн тонн (+42%).

Китай осторожничает

Китайские власти, в отличие от недальновидных политиков Европы, ведут себя по возможности осторожно. Китаю есть что терять, и он идет только на те шаги, которые однозначно не противоречат его интересам . Продолжая сравнение с ЕС, – правительство Китая никогда не заставит свое население мерзнуть только для того, чтобы "подложить свинью" России.

Но у этой медали есть и обратная сторона: в русле этой же политики Китай никогда не пойдет на серьезную зависимость от кого бы то ни было, в том числе и на энергетическую. Поэтому, хотя доля нефти и газа из РФ на китайском рынке будет увеличиваться, не стоит рассчитывать на то, что Россия доведет ее до доминирующей (например, до 50%). Китайцы строго настроены на диверсификацию. По данным Главного таможенного управления Китая, в 2021 г. поставки нефти из России составили 79,6 млн т, тогда как весь китайский нефтяной импорт – 512,9. Таким образом, на российское сырье пришлось 15,5% импорта.

Объемы по сравнению с 2020 г. сократились на 4,5% (правда, стоимость этой нефти выросла на 45,5%, до $40,3 млрд – за счет роста нефтяных котировок).

Впрочем, политика китайских властей касается не только поставок из России. Нашему главному конкуренту на китайском рынке нефти, Саудовской Аравии, тоже не дают занять доминирующую позицию.

Что касается газа, поставляемого по трубам, то здесь Россия пока на втором месте (несмотря на растущие объемы). В 2021 г. лидером по поставкам трубопроводного газа был Туркменистан. А вот по поставкам сжиженного природного газа мы занимаем лишь шестое место. Тройка лидеров в этом секторе выглядит так: Австралия, Соединенные Штаты и Катар. При этом, если Россия в прошлом году поставила в КНР 4,5 млн т, то США и Катар – примерно в два раза больше, а Австралия – вообще 31 млн т.

Поставки российского СПГ в Китай будут увеличиваться, но рост не будет слишком большим, учитывая, что сейчас Россия ограничена в возможности приобретения оборудования для новых крупнотоннажных СПГ-заводов. Впрочем, нельзя исключать переход на малотоннажное производство сжиженного газа и в экспортных целях, а кроме того геополитическая ситуация может измениться в любой момент. Но в любом случае потребуется время на строительство не только заводов, но и судов-газовозов. Так что вряд ли существенный рост поставок СПГ случится раньше 2030 г.

Если же говорить о трубопроводном газе, у ПАО "Газпром" есть действующий контракт по "Силе Сибири" с плановой мощностью в 38 млрд кубометров в год, которая пока не достигнута, однако объемы транспортировки из года в год растут. Кроме того, в феврале был подписан контракт о поставках еще 10 млрд кубов с Дальнего Востока. Плюс продолжается обсуждение проекта "Сила Сибири – 2", предполагающего поставки еще 50 млрд кубометров в год. В общей сложности получается 98 млрд кубометров.

По оценкам китайских специалистов, потребление природного газа в КНР (с учетом СПГ) может в ближайшие 10–15 лет достичь 550 млрд кубов. Впрочем, Международное энергетическое агентство дает другие цифры: на 2030 г. – 438–454 млрд кубометров. Таким образом, только российские поставки трубопроводного газа будут обеспечивать 18–22% общего газового потребления Китая.

Однако следует помнить, что с китайцами очень сложно вести переговоры, они очень любят выставлять нереальные условия. Например, когда еще впервые поднимался вопрос о поставках газа в КНР с Ковыкты, китайцы заявили, что российский газ должен быть для них дешевле их же собственного, китайского, угля.

Кстати, об угле: в 2021 г. Россия поставила в КНР 53 млн т, тогда как Китай, по данным Главного таможенного управления КНР, закупил 323,2 млн т (+6,6% к 2020 г.). Таким образом, доля российского угля составила около 16,4%. И эта доля вряд ли вырастет, так как нашему углю тяжело конкурировать с индонезийским или австралийским, который добывается практически на берегу океана и сразу отправляется судами в КНР, тогда как в России уголь приходится транспортировать по железной дороге, с которой, как мы уже говорили, возникают сложности.

Сотрудничество с оглядкой

Рассчитывать на то, что Китай поможет России с технологиями, которых нет у самой КНР, не приходится (это касается, например, технологий и оборудования для добычи углеводородов на арктическом шельфе). Поэтому, учитывая текущую геополитическую ситуацию, главное сейчас – вести собственные разработки, развивая при этом научно-техническое сотрудничество с Китаем и соседней Индией, которая сейчас по многим направлениям выходит на лидирующие позиции.

И здесь важно, чтобы Россия блюла свои интересы. Потому что, например, ранее те же китайцы в атомной энергетике научились у нас всему, и сейчас они – наши главные конкуренты в строительстве новых АЭС. Этого нужно максимально стараться избежать, развивая и стимулируя параллельно собственную науку. Для этого нужны политическая воля и финансирование государства. И, как это ни пафосно звучит, патриотизм каждого участника процесса.