Эмбарго ЕС на морские поставки нефти и нефтепродуктов не могло не отразиться на структуре экспорта сырья из России. Насколько сильно изменился объем и география российского топливного экспорта? Смогли ли нефтяники найти альтернативные рынки?
Как считать?
Ответить на эти вопросы можно с помощью трекера S&P Global Platts, отражающего данные о морских поставках нефти и нефтепродуктов из России в период с января 2022 по февраль 2023 года. Статистику поставок можно сгруппировать в несколько региональных категорий:
- Великобритания и страны ЕС, которые, с некоторыми исключениями, отказались от импорта российских нефти и нефтепродуктов;
- Индия и Китай – страны, которые часто рассматриваются в качестве основного канала переориентации поставок сырья из РФ;
- страны Южной и Восточной Азии (не считая Индии и КНР): сюда относится как Япония, декларировавшая необходимость сокращения закупок российского топлива, так и развивающиеся экономики региона, которые могли стать альтернативой поставкам в ЕС;
- страны Африки и Ближнего Востока (в том числе Турция), некоторые из которых стали транзитными точками для поставок российского сырья;
- США и Канада, отказавшиеся от импорта нефти и нефтепродуктов из РФ, а также страны Южной Америки, которые принято считать одной из альтернатив традиционным рынкам;
- так называемые "неназванные" покупатели, которые появились в статистике S&P Global Platts после введения эмбарго.
Рынок нефти: разворот на Восток
Первое, что бросается в глаза при анализе данных, – сохранение досанкционных объемов экспорта нефти. Морские поставки в январе 2022 года достигли 3,2 млн баррелей в сутки (б/с); по итогам первых 11 месяцев 2022 года их объем составил 3,3 млн б/с. Соответственно, в декабре 2022 года, на фоне введения эмбарго, этот показатель снизился до 2,7 млн б/с, однако в январе и феврале 2023 года увеличился до 3,6 млн б/с и 3,4 млн б/с соответственно.
Однако в региональном разрезе динамика экспорта не была однородной. Морские поставки в Индию и Китай увеличились в четыре с лишним раза: если в феврале 2022 года их объем составлял 550 тыс. б/с, то в феврале 2023 года – 2,3 млн б/с. Небольшой прирост был характерен и для поставок в страны Ближнего Востока: в феврале 2022 года их объем равнялся 93 тыс. б/с, а на протяжении последующих девяти из 12 месяцев он не опускался ниже 200 тыс. б/с. При этом ожидаемо сокращались поставки в Европу: в феврале 2022 года морской экспорт в Великобританию и страны ЕС достигал 1,9 млн б/с, в июле он сократился до 990 тыс. б/с, а в ноябре (то есть в преддверии эмбарго) – до 475 тыс. б/с.
Как уже упоминалось выше, после введения эмбарго в статистике S&P Global Platts появилась графа "неизвестные покупатели": в январе 2023 года на их долю приходилось 47 тыс. б/с из общего объема поставок в 3,6 млн б/с (1%), а в феврале 2023 года – 167 тыс. б/с из 3,4 млн б/с (5%). Такая динамика может быть связана с появлением теневого флота, на который косвенно указывает рост числа сделок по купле-продаже нефтеналивных танкеров. По данным аналитической компании VesselsValue, общемировое количество сделок по продаже судов класса Suezmax (дедвейтом от 120 тыс. т до 200 тыс. т) в 2022 году увеличилось вдвое (до 102 единиц), для судов Aframax (от 80 тыс. т до 120 тыс. т) – на 30% (до 121), а для судов класса MR (от 25 тыс. до 79,9 тыс. т) – на треть (почти до 350). При этом в сегменте Suezmax число сделок с "неназванными" покупателями в прошлом году увеличилось с 4 до 14, в сегменте Aframax – с 6 до 10, а в сегменте MR – с 9 до 27.
Рынок нефтепродуктов: африканский транзит
Несколько иная ситуация характерна для рынка нефтепродуктов, где пока что российские производители столкнулись с сокращением экспорта. Морские поставки нефтепродуктов из РФ в феврале 2022 года составляли 2,9 млн б/с, а в январе 2023 года – 2,7 млн б/с. Однако в феврале 2023 года, то есть в месяц вступления в силу эмбарго, объем экспорта сократился до 2,1 млн б/с.
Поставки в Индию и Китай выросли не так сильно, как в случае с нефтью: если в феврале 2022 года их объем составлял 76 тыс. б/с, то в феврале 2023 года – 270 тыс. б/с. А их доля в структуре экспорта нефтепродуктов выросла с 3% до 13%. Крупнейшим регионом – импортером нефтепродуктов стал Ближний Восток: поставки в ближневосточные страны за тот же период увеличились в четыре раза (со 157 тыс. до 672 тыс. б/с), а их доля в структуре экспорта – с 5% до 32%. Ведущую роль здесь играет Турция, на долю которой в феврале 2023 года приходилось чуть более половины поставок нефтепродуктов в страны Ближнего Востока (346 тыс. б/с из 672 тыс. б/с).
Как и в случае с рынком нефти, поставки нефтепродуктов в Великобританию и страны ЕС снизились вдвое накануне эмбарго: в январе и феврале 2022 года их объем достиг 1,7 млн и 1,9 млн б/с соответственно, тогда как в январе 2023 года – лишь 955 тыс. б/с. Эмбарго также привело к резкому росту поставок в Африку: в феврале 2022 года их объем составлял 179 тыс. б/с, в январе 2023 года – 249 тыс. б/с, а в феврале 2023 года – 388 тыс. б/с. В результате Африка в феврале нынешнего года заняла второе место по доле в структуре экспорта нефтепродуктов из РФ (18%).
Еще одна схожая черта со статистикой по рынку нефти – появление в феврале 2023 года графы "неназванные покупатели". На их долю пришлось 73 тыс. б/с из общего объема поставок в 2,1 млн б/с (3%). По всей видимости, это также свидетельствует о формировании "серых" зон рынка, которые не могут контролировать европейские и американские регуляторы.
В целом первые итоги эмбарго указывают на то, что поиск новых регионов сбыта будет более простым для производителей нефти, тогда как в случае нефтепродуктов выпадающий объем экспорта будет во многом зависеть от динамики поставок в транзитные страны.