Глаз да глаз

Фото: gazprom-neft.ru

Энергетика занимает особое положение в экономике любой страны. С одной стороны, это ее сердце, гоняющее по жилам живительную энергию. С другой стороны, несмотря на свои огромные масштабы и запас прочности, это один из самых уязвимых элементов любого государства. Террористические акты на газопроводах "Северный поток – 1" и "Северный поток – 2" (а разумные люди не сомневаются, что это были именно теракты) служат очередным подтверждением данной аксиомы. Поэтому именно энергетика нуждается в самой надежной и всесторонней защите в нынешние непростые времена. Как ее обеспечить? Об этом шла речь на конференции "Промышленная безопасность и охрана труда в ТЭК", организованной Национальным нефтегазовым форумом.

Жестко, но гибко

В конце ноября ФСБ предотвратила очередную попытку диверсии против российской энергетической инфраструктуры, на этот раз – на участке газотранспортной системы "Южный коридор" в Волгоградской области. И, к сожалению, нельзя исключить, что подобные попытки будут предприниматься вновь и вновь. Будем надеяться, что соответствующим государственным органам удастся свести данные риски к минимуму.

Но существуют риски и иного порядка, также грозящие авариями и катастрофами, если на них не обращать должного внимания. Сейчас многие западные производители оборудования и программного обеспечения для нефтегазового комплекса отказались от поставок в Россию. Безусловно, в процессе импортозамещения удастся найти замену их технологиям, но необходимо учитывать, что многие уже реализуемые проекты еще на стадии проектирования предусматривали использование западного оборудования. Любая перекройка проекта "на ходу" – это не только экономически затратное мероприятие, но и определенные риски в плане промышленной безопасности. Отказ наших бывших "уважаемых партнеров" от поставок в РФ запасных частей и от технического обслуживания ранее поставленной техники также чреват возникновением аварий. Поэтому необходимо не только искать источники импортозамещения, но и нарабатывать собственные компетенции.

Ну и наконец, учитывая непростые внешние условия, просто-напросто нельзя расслабляться. Думая о преодолении санкций и сохранении эффективности нашего ТЭК, не стоит забывать о существующих угрозах и рисках, надо проявлять максимальную бдительность и аккуратность при соблюдении всех норм безопасности.

Между тем статистка показывает, что в этой сфере далеко еще не все благополучно. Как отметил в ходе конференции начальник управления по контролю за объектами нефтегазового комплекса Ростехнадзора Юрий Нестеров, по итогам девяти месяцев текущего года в ТЭК было зарегистрировано 35 аварий, что несколько ниже показателей предыдущих лет. Однако с травматизмом ситуация в этом году сложилась сложнее по сравнению с аналогичным периодом 2021 года, количество погибших при авариях повысилось с 8 до 17 человек. Этому способствовал рост травматизма на объектах газораспределения и газопотребления. Если в прошлом году погибших на объектах газораспределения не было, то в этом году погибли шесть человек. Главной причиной трагических происшествий являлось несоблюдение требований безопасности проведения газоопасных работ.

Что делать для исправления такого положения? Если государство в нынешней непростой ситуации начнет "завинчивать гайки" и ужесточать формальные требования к промышленной безопасности, то это создаст дополнительную нагрузку для бизнеса. Поэтому ставка сделана, наоборот, на снятие некоторых бюрократических барьеров при одновременном повышении гибкости системы контроля. Так, в соответствии с постановлением Правительства № 336 "Об особенностях организации и осуществления государственного контроля (надзора), муниципального контроля" отменены плановые выездные проверки организаций, эксплуатирующих производственные объекты 3-го класса опасности. Как сообщил Ю. Нестеров, только по направлению нефтегазового комплекса исключено порядка 78% таких проверок (более 3 тыс. проверочных мероприятий). Но при этом были существенно ужесточены требования к проведению внеплановых проверок.

При этом Ростехнадзор уделяет особое внимание налаживанию конструктивного диалога с нефтегазовыми компаниями. Цель такого взаимодействия – оптимизировать разрешительную деятельность, не снижая требований к промышленной безопасности.

К примеру, получила широкое распространение практика досудебного обжалования в отношении результатов проведенных проверок, выдаваемых предписаний, продления сроков устранения нарушений и т. д. Кроме того, выдача лицензий теперь осуществляется в электронном формате и с существенным сокращением сроков.

Одновременно продолжается совершенствование нормативно-правовой базы. Как сообщил Ю. Нестеров, на проработке и согласовании находятся существенные уточнения и корректировки, вносимые в правила безопасности нефтяной и газовой промышленности. Всего в текущем и следующем годах подлежат переработке 27 руководств по безопасности, которые используются в НГК (из них 14 – уже в нынешнем году).

По мнению представителя Ростехнадзора, сохраняются два серьезных вызова. Первый – недостаточно высокий уровень квалификации и технологической дисциплины работников, что служит главной причиной несчастных случаев. Второй – рост количества сооружений и технических устройств, выработавших нормативные сроки и ресурс.

Не гори оно огнем

Правильное взаимодействие государственных органов и бизнес-сообщества крайне важно и в области обеспечения пожарной безопасности. Как отметил в своем выступлении на конференции заместитель главного государственного инспектора Российской Федерации по пожарному надзору Андрей Макеев, ТЭК занимает особое место среди других отраслей экономики, что предопределяет повышенное внимание к нему со стороны контролирующих органов. Как правило, главной задачей пожарного надзора является обеспечение безопасности людей, в то время как забота о сохранности имущества полностью возлагается на его владельцев. Однако любая авария или пожар на объекте ТЭК – это угроза не только людям, но и энергетической безопасности страны. Подобные ЧП могут привести к экологическим катастрофам, к нарушению системы жизнеобеспечения и т. д. "В связи с этим мы уделяем данным объектам наибольшее внимание. Здесь требования промышленной и пожарной безопасности тесно переплетаются и даже взаимно поглощаются. Поэтому здесь, возможно, действительно нужен некий единый надзорный орган", – полагает А. Макеев.

К сожалению, пока что ситуация с пожарной безопасностью в топливно-энергетическом комплексе далека от идеальной. С 2019 по 2021 год на его объектах произошло 1816 пожаров, причем наблюдается растущая динамика – если в 2020 году произошло 594 пожара, то в 2021-м – уже 619. Более половины возгораний возникло в зданиях котельных. Кроме того, инциденты происходили на складах угля, сланца, торфа (9,5%), на установках нефтеперерабатывающей, газоперерабатывающей и химической промышленности (5,6%) и т. д. В итоге за три года погибли 40 человек (из них 25% – при пожарах в котельных). Столь же настораживающий рост наблюдается и по числу травмированных: с 54 человек в 2020 году до 85 в прошлом году (всего за 2019–2021 годы травмы при пожарах получили 206 человек). В этом плане наиболее опасными объектами стали автозаправочные станции.

В своем выступлении А. Макеев также рассказал об изменениях в нормативной базе, позволяющих повысить эффективность пожарного надзора. Раньше существовало два варианта подтверждения безопасности объекта защиты: либо выполнение требований сводов правил, либо обеспечение уровня рисков, не превышающего установленных значений. Теперь к ним добавились еще три механизма: использование расчетных методик, специальных технических условий (отдельный нормативный документ с привязкой к конкретному объекту) или стандартов организации. Последний вариант предполагает разработку документа, который содержит требования к однородному комплексу объектов (например, к АЗС с одинаковыми технологическими системами). То есть если такие объекты не вписываются в своды правил федерального уровня, то их компания-владелец может разработать свой стандарт, зарегистрировать его в МЧС и на его основе будет осуществляться проектирование и государственный пожарный надзор в период эксплуатации. Иными словами, бизнес может самостоятельно ставить себе условия обеспечения безопасности исходя из технологических особенностей и экономической эффективности.

Троянский конь не пройдет

Впрочем, безопасность – это забота не только государственных органов, но и в первую очередь энергетических компаний. Насколько они готовы к новым вызовам? Как напомнил в ходе конференции начальник департамента производственной безопасности блока логистики, переработки и сбыта ПАО "Газпром нефть" Эдуард Шарафутдинов, многие западные производители отказались от поставок оборудования в РФ, и теперь приходится искать аналоги либо внутри России, либо в дружественных странах. Следующим шагом станет актуализация проектной документации и повторное прохождение Главгосэкспертизы. "Начав монтаж нового оборудования, мы заведомо будем противоречить проектным решениям, но мы осуществим привязку и в итоге после прохождения окончательной экспертизы формально вернемся в правовое поле. И на этот переходный период просьба нас понять", – обратился представитель "Газпром нефти" к государственным надзорным органам.

Он также отметил, что сейчас решается вопрос с поставками деталей к уже функционирующему иностранному оборудованию – идет процесс обратного инжиниринга, разрабатывается проектная документация, размещаются заказы на отечественных машиностроительных заводах. По словам Э. Шарафутдинова, Ростехнадзор поддерживает такой подход, допускает использование подобных изделий для ремонта оборудования и не расценивает это как нарушение требований по эксплуатации.

Однако, по словам представителя "Газпром нефти", остаются некоторые сложности в области автоматизированного управления технологическими процессами, поскольку лицензиарами многих решений были западные компании. Со своей стороны напомним, что именно применение иностранного программного обеспечения может стать тем самым "троянским конем", который способен разрушить целостность энергетической системы того или иного государства. Здесь достаточно вспомнить нашумевшую историю со взрывом на газопроводе Уренгой–Сургут–Челябинск летом 1982 года. Эта диверсия стала результатом операции ЦРУ по передаче "через третьи руки" советской стороне заранее зараженного компьютерного оборудования для трубопроводов. Сегодня важно не допустить повторения подобного сценария.

"АСУТП отдельных установок – это закрытый цикл, все программное обеспечение находится внутри защищенной системы, никаких дополнительных обновлений от вендоров не требуется. Мы все обслуживаем собственными силами, поэтому какие-либо провокационные действия извне невозможны. Мы в зависимости от жизненного цикла работы ПО модернизируем АСУТП на базе отечественного программного обеспечения", – успокоил Э. Шарафутдинов.

При этом, как особо подчеркнул представитель "Газпром нефти", в нынешний

сложный период компании ТЭК должны доказать, насколько они эффективны в плане промышленной безопасности. Такое мнение поддержали и другие представители бизнеса, в частности начальник управления промышленной безопасности и охраны труда

ПАО "Татнефть" Денис Ксенофонтов. И действительно, с этим трудно не согласиться. Каким бы эффективным ни было государственное регулирование и сколь бы строгим ни был контроль, все равно уровень безопасности будет зависеть от работы на местах, от действий каждого конкретного предприятия. Так что "глаз да глаз" нужен со стороны не только надзорных органов, но и, прежде всего, самих игроков отрасли.