Два пути декарбонизации
Российский нефтегаз может быть декарбонизирован по американской либо европейской модели
Декарбонизация в целом и нефтегазового сектора в частности – это объективный процесс, который постепенно развивается в глобальном масштабе, хотя и разными темпами в различных странах и иногда по принципу "шаг вперед, два шага назад". Многие ведущие производители нефти и газа приняли обязательства по достижению углеродной нейтральности (net zero): США, Евросоюз, ОАЭ, Оман, Колумбия и Малайзия – к 2050 году; Саудовская Аравия, Кувейт, Китай – к 2060 году (хотя показательно, что национальные компании этих государств взяли на себя более строгие обязательства и намерены "декарбонизироваться" к 2050 году).
Адаптация к новым вызовам
Процесс декарбонизации не стоит воспринимать как "всемирный заговор, направленный против нефтегазовой промышленности" или конкретно против России. Он обусловлен не противодействием кому-либо, а стремлением нефтегазовой промышленности адаптироваться к новому вызову современности – изменению климата. Большинство нефтегазодобывающих стран и компаний признают, что климатические риски могут угрожать их производственным процессам и ставить под угрозу их финансовое благополучие. В ряде богатых нефтегазодобывающих стран такая адаптация сочетается с желанием как можно быстрее монетизировать углеводородные богатства – ведь в перспективе многие их запасы могут стать так называемыми обесценившимися ресурсами (stranded assets).
Конечно, этот процесс может тормозиться или временно сбиваться с курса под влиянием политических факторов. Хорошим примером тут служат США, где в зависимости от личности и предпочтений президента декарбонизация может буксовать или ускоряться (Обама и Байден – ускорение, Трамп – замедление, после выборов 2024 года она может опять замедлиться, если будет выбран республиканец). Поэтому трудно прогнозировать темпы декарбонизации, но общая тенденция сомнений не вызывает.
При этом надо учитывать, что страны и компании, обладающие богатыми запасами углеводородов, будут менее активно проводить политику декарбонизации, чем их более "бедные" коллеги. А те компании, которые сделали более масштабные капвложения в разведку и добычу, будут менее охотно расширять долю возобновляемых источников в своем портфеле активов.
По какому пути пойдет Россия?
В мире существуют два основных подхода нефтегазовой промышленности к декарбонизации – европейский и американский. Европейский предполагает превращение нефтегазовых компаний в энергетические холдинги широкого профиля, постепенный отход от углеводородов, расширение доли возобновляемых источников в портфеле активов. Именно по этому пути пошли такие корпорации, как британская ВР, британо-нидерландская Royal Dutch Shell, французская TotalEnergies и норвежская Equinor.
Американский подход – это сохранение акцента на нефти и газе в сочетании с сокращением углеродоемкости за счет внедрения достижений технологического прогресса (например, улавливание, хранение и использование углерода). Ведущие американские нефтегазовые компании (ExxonMobil, Chevron, ConocoPhillips) поставили задачу выйти на углеродную нейтральность к 2050 году, но только по выбросам первого и второго охвата (первый – прямые выбросы предприятия при производстве, второй – выбросы, которые связаны с потреблением электроэнергии либо закупкой тепла), хотя основные выбросы СО2 происходят при потреблении топлива (охват 3). Из крупных игроков лишь Occidental Petroleum пока готова попробовать достичь net zero и по выбросам третьего охвата. По мнению мейджоров США, переключаться на возобновляемые источники энергии нет смысла, так как это низкоприбыльный бизнес, которым следует заниматься фирмам из коммунального сектора и собственно генераторам возобновляемой энергии. Вице-президент Chevron по энергопереходу Даниэль Друг прямо заявлял, что стратегия компании заключается в том, чтобы не подражать Европе, а снизить углеродоемкость активов "самым эффективным по издержкам способом и последовательно внедрять передовые технологии и новые формы энергии".
Развивающиеся нефтегазодобывающие страны, в зависимости от их ресурсного потенциала, оказываются ближе либо к европейскому варианту (Оман, Малайзия), либо к американскому (ОАЭ, Саудовская Аравия).
Россия как страна, богатая углеводородами, теоретически должна быть ближе к американскому варианту. Говоря о перспективах декарбонизации в РФ, нужно учитывать, что сейчас она оказалась перед важной развилкой. Первый путь, наименее реалистичный, предполагает, что в перспективе мы вернемся к энергетическому сотрудничеству с Западом и тогда будем вынуждены соблюдать международные правила игры в сфере декарбонизации. В этом случае на нас будет оказываться давление под предлогом снижения углеродного следа со стороны международных финансовых институтов. Они будут требовать от нефтегазовых компаний планов по декарбонизации при предоставлении им проектного финансирования или кредитов. Аналогичное давление будет исходить от потребителей, которые будут отдавать предпочтение энергоносителям с более низким углеродным следом, а также со стороны прочих западных партнеров и т. п.
Второй, наиболее реальный вариант – ориентация России на Восток, в первую очередь на Китай и Индию. Но и в этом случае, если наша страна не будет предпринимать активные и прозрачные действия по декарбонизации, она может столкнуться с новым вызовом – китайские или индийские потребители могут потребовать от нее дополнительных скидок на нефть и газ, так как они якобы имеют высокий углеродный след (и даже финансовые институты, например Китая, могут предоставлять кредитование российским нефтяникам на более жестких условиях, также настаивая на реализации ими мер по снижению углеродоемкости).
Как декарбонизировать российский нефтегаз?
Существует целый спектр мероприятий по декарбонизации нефтегазового сектора: уменьшение сжигания попутного газа на факелах, использование возобновляемых источников энергии, производство "голубого" или "зеленого" водорода, улавливание и хранение углерода, использование лесных стоков и т. п.
Представляется, что российским ВИНК не стоит ограничиваться каким-то отдельным мероприятием, а следует реализовывать их в комплексе, с учетом своего технологического потенциала и географических преимуществ. Так, где-то может быть использована геотермальная энергия, где-то – энергия ветра либо солнца. Также необходимо учитывать геологические условия отдельных месторождений – в каких-то ситуациях стоит закачивать уловленный углерод в пласты для повышения коэффициента извлечения нефти, что активно делают в ОАЭ и Саудовской Аравии.
Кроме того, следует высаживать леса – там, где это целесообразно. Хотя лесоразведение – это тоже достаточно сложный бизнес: мало просто посадить деревья, нужно учитывать их жизненный цикл, угрозу лесных пожаров, необходимость ухода за ними и т. д. Иными словами, простых решений не существует, в каждом случае необходимо искать наиболее эффективные и оптимальные варианты. И помнить, что вызовы декарбонизации в перспективе будут только обостряться, требуя от нефтегазовых компаний трансформации их деятельности. Будущее покажет, какой путь – радикальный европейский или более умеренный американский – окажется более эффективным для решения климатической проблемы при одновременном укреплении энергетической безопасности за счет обеспечения поставок доступной и дешевой энергии.
