Алексей Огородов: "Ноябрьскнефтегаз" справился с вызовом в добыче трудной нефти

"Ноябрьскнефтегаз" пусть и является одним из самых зрелых предприятий "Газпром нефти", но одновременно его можно назвать и одним из наиболее перспективных добычных активов компании.

Предприятие наращивает добычу, увеличивает ресурсную базу и планирует удерживать высокую планку еще долгие годы. Все это – на старых, хорошо освоенных месторождениях.

Основная причина такого парадоксального для сырьевой отрасли роста производственных показателей на зрелых месторождениях заключается в использовании новых технологий для освоения трудных запасов нефти.

Как именно компании удалось омолодить предприятие, о планах, успехах и дальнейших задачах – в интервью ИнфоТЭК рассказал генеральный директор "Газпромнефть-Ноябрьскнефтегаза" Алексей Огородов.

"Ноябрьскнефтегаз" — один из самых зрелых активов в периметре "Газпром нефти". Тем не менее, предприятие не только не сдает позиции, но и усиливает их. Расскажите, какова динамика добычи нефти в текущий момент и каковы планы по наращиванию?

Действительно, первая скважина на активах "Ноябрьскнефтегаза" была пробурена 50 лет назад на Холмогорском месторождении в ЯНАО. На сегодняшний день мы — самые ресурсоемкие среди всех добывающих предприятий "Газпром нефти", у нас самые большие задействованные мощности по бурению, по строительству трубопроводов. Если говорить о производственных показателях, то по сравнению с 2020/2021 гг. мы выросли более чем на 10% по добыче. В активе предприятия — 37 месторождений, что позволяет нам диверсифицировать риски и увеличивать активность по геолого-техническим мероприятиям.

В этом году по жидким углеводородам у "Ноябрьскнефтегаза" будет рост порядка 2-2,5% относительно прошлого года. Это зависит не столько от возможностей предприятия, сколько от ситуации на внешних рынках. Но у нас есть потенциал. И на следующий год мы также планируем расти и развиваться. Основной акцент на жидкие углеводороды – нефть и попутный нефтяной газ, который мы добываем и продаем. Объем добычи попутного газа будет расти параллельно с жидкими углеводородами, потому что он – неотъемлемая часть процесса.

Сегодня на Ямале "Газпромнефть-Ноябрьскнефтегаз" – номер один по добыче жидких углеводородов, в периметре "Газпром нефти" входит в тройку по тоннам нефтяного эквивалента (газ вместе с жидкими углеводородами). По ресурсу – номер один в периметре компании: больше всего буровых станков, станков мобильного бурения, бригад капитального ремонта скважин, флотов гидроразрыва пласта и так далее.

Какие запасы сосредоточены на этих 37 месторождениях? Какова доля трудноизвлекаемых?

На сегодняшний день более 20% добываемой нами нефти относится к трудноизвлекаемым запасам, в основном к ачимовской толще. Мы подобрали к ним ключи — качественная геологическая оценка и подбор оптимальных технологий позволяют быстро и эффективно эти запасы вовлекать в разработку. В дальнейшем мы планируем диверсифицировать портфель, добавить новые виды "трудной нефти", в частности, сейчас формируем программу по доизучению юрских залежей, и в случае положительного кейса сможем получить дополнительную добычу.

Как оцениваете текущие объемы бурения?

Объем бурения по сравнению с 2018 годом мы увеличили в несколько раз. Сделать это нам удалось в первую очередь благодаря изменению подхода к программе геолого-технических мероприятий. Упростили сам технический подход к геологоразведке, снизили стоимость, увеличили его масштабы. Это позволило в короткие сроки нарастить ресурсную базу, сделать ее восполнение больше, чем мы добываем, и повысить уверенность портфеля. И этот год не станет исключением. Это основная задача геологоразведочных работ.

Основная наша опция – остаточные извлекаемые запасы, а также существующая ресурсная база, которая ежедневно пополняется за счет доизучения, переоценки объектов.

Удалось ли вам уже начать бурение по соглашению с "Узбекнефтегазом"

Специалисты "Ноябрьскнефтегаза" уже завершили строительство эксплуатационной скважины на месторождении Шуртан в Узбекистане. При плановом сроке 88 суток скважина была пробурена за 58 суток.

Если взять горизонт 2030 года, то какой вы видите долю ТРИЗ в общем объеме добычи предприятия?

Дело в том, что Западная Сибирь довольно хорошо изучена, и если мы хотим развиваться и расти дальше, то однозначно нужно усиливать работу с ТРИЗ. Их доля увеличивается из года в год. У нас уже сегодня есть новые открытия. Последние два года активно разбуривали ачимовские залежи на Карамовском месторождении, сейчас вышли на Вынгапуровское месторождение: запустили первую скважину с дебитом 100 тонн в сутки, подтвердили наличие нефтенасыщенного пласта, будем разрабатывать его дальше. Самое важное – подобрать к этим запасам рентабельные технологии.

В перспективе 5–6 лет доля добычи ТРИЗов в "Ноябрьскнефтегазе" будет 30–40% и продолжит расти. Сегодня мы уже добываем 20% от нашей совокупной добычи из ачимовских отложений. Дальше будем двигаться на юрские отложения, где также есть хороший потенциал. По мере их вовлечения появляется возможность не только удерживать объемы добычи на полке, но и постепенно наращивать, как минимум в трехлетнем горизонте.

Если говорить о технологиях, то какие сейчас вы используете при разработке ТРИЗов?

На сегодняшний день мы активно используем весь технологический портфель "Газпром нефти", не замыкаясь на локальных подходах, постоянно пробуем, испытываем, ищем новые решения. Два года назад на Вынгаяхинском месторождении мы пробурили первую в России двуствольную скважину — ее уникальность в том, что конструкция позволяет проводить многостадийный гидроразрыв пласта отдельно в каждом стволе. Нам удалось подтвердить инженерную эффективность и экономическую рентабельность технологии, и сегодня она уже присутствует в нашем бизнес-плане как традиционная, которую можно тиражировать на других активах. Пробуем новые подходы к гидроразрыву пласта, которые ранее были испытаны в "Газпром нефти". Много новых интересных технологий связано с бурением. У нас есть программа реновации фонда скважин. Его плюс в том, что мы не несем дополнительных затрат на инфраструктуру, строительство кустовых площадок, трубопроводов, но в то же время наращиваем добычу. Мы нацелены на повышение эффективности всех процессов — от проектирования до ввода скважин в эксплуатацию, и если мы видим потенциал в том, чтобы не строить кустовую площадку, а пользоваться уже существующей, которая на сегодняшний день находится в бездействии, то идем этим путем.

В новостях компании часто упоминается Отдаленная группа месторождений. Например, недавно вы сообщали, что на Западно-Чатылькинском месторождении была введена в эксплуатацию скважина со стартовым дебитом свыше 1000 тонн в сутки, что является лучшим показателем за время реализации проекта. Есть ли шансы повторить успех?

Отдаленная группа месторождений для нас драйвер роста. В этом году, действительно, там была пробурена скважина с суточным дебитом порядка 1000 тонн. На днях были запущены еще две скважины с суммарной добычей более 1000 тонн. Что касается более долгосрочных перспектив, то мы провели 3D-сейсмику на Воргенском лицензионном участке, причем для создания цифровой модели рельефа использовали беспилотные технологии. Следующие шаги – переинтерпретация полученной информации и поисковое бурение. Этот участок у нас несколько отдален от основной инфраструктуры, но, в целом, там смотрится интересный бизнес-кейс. Еще на Отдаленной группе у нас есть Жигулевская площадь, где геологоразведочные работы мы начинаем, наоборот, с поискового бурения, чтобы не нести лишние затраты по сейсмике, поскольку она существенно дороже, а геологические риски такие же. Есть и перспективные объекты по уже изученным районам, в процессе бурения не раз выяснялось, что размер некоторых залежей больше, чем мы предполагали. Уверен, в ближайшие 2-3 года нам точно есть, куда двигаться, поэтому в предстоящий зимний сезон отправим на Отдаленную группу дополнительный буровой станок.

Планируете ли новые приобретения участков?

В прошлом году мы приобрели Новое месторождение. Оно небольшое, но если там подтвердится стратегия разработки этого актива, то история может получить развитие на прилегающих к нему лицензионных участках. К тому же на примере Нового месторождения мы смогли существенно ускорить определенные производственные процессы. Если смотреть на конечный результат, то мы за год проделали путь от получения лицензии до бурения первой скважины. На сегодняшний день уже две скважины пробурены и дают сырье. После уточнения геологической модели мы будем выходить на кустовое бурение.

У "Ноябрьскнефтегаза" очень разветвленная сеть трубопроводов. Как удается поддерживать их безопасность, какие опции используете?

У нас действует большая программа по целостности и надежности системы трубопроводов. Это первая в периметре "Газпром нефти" такая глобальная и системная программа, включающая как диагностику и усиление защиты трубопроводов, так и непосредственно их замену. За последние 3 года мы поменяли уже более 1000 километров трубопроводов.

Такая работа значительно повышает уровень надежности объектов, которые мы эксплуатируем, причем относится это не только к напорным трубопроводам, но и к системе нефтесбора, водоводам и газопроводам. Наша работа получила высокую оценку главы Росприроднадзора Светланы Радионовой, которая в мае посещала наши объекты. Мы одна из немногих компаний, кто относится к категории brownfield, но при этом вкладывает значительные финансы в реконструкцию и ремонт эксплуатируемых объектов.

Используете ли беспилотные технологии для мониторинга состояния трубопроводов?

Да, мы активно используем беспилотные летательные аппараты, у нас обученный штат специалистов, которые занимаются диагностикой трубопроводов, поиском утечек. Это беспилотники с инфракрасными датчиками, которые по температуре могут идентифицировать возможную разгерметизацию. Также есть дроны, которые при необходимости осуществляют облет территории, делают определенные замеры.

Насколько активно применяете искусственный интеллект и другие цифровые решения в производственных процессах?

В связи с переходом компании в новую парадигму в рамках программы "Актива будущего" мы проводим трансформацию, и цифровые технологии, можно сказать, пронизывают весь бизнес — как технические, так и организационные модели. Например, наши геологи используют их при интерпретации и переинтерпретации объектов, на которые мы выходим. Далее по всей цепочке создания ценности их внедряют в эксплуатацию и строители, и буровики. Часть решений мы берем с рынка или в периметре компании, также разрабатываем собственные цифровые сервисы. У нас в 2021 году были введены в эксплуатацию Центр управления добычей и Центр управления строительством скважин. Если взять Центр управления добычей, то его ценность в том, что, начиная от промышленной безопасности до краткосрочного, среднесрочного и долгосрочного планирования в каждый процесс интегрированы цифровые помощники. Там есть виртуальные расходомеры, система автоматического подбора геолого-технических мероприятий, много элементов предиктивной аналитики.

На активах "Ноябрьскнефтегаза" работают тысячи человек. Как считаете, способен ли искусственный интеллект заменить человека на таком сложном и опасном производстве, как добыча нефти?

Я не думаю, что в ближайшее время это получится. Наши специалисты развиваются параллельно с технологиями и у них меняется круг задач. Например, если раньше нужно было рутинно заполнять показатели работы скважин, то сейчас это делает система, а человек уже думает о другой задаче. На нашем предприятии действует программа "Цифровой инженер", где мы обучаем специалистов навыкам программирования, чтобы ребята могли написать код, упростить рутину, тем самым ускоряя производственные процессы. Специалисты же занимаются более творческой работой, связанной с поиском новых вызовов и потенциалов. Наша задача увести фокус на поиск дополнительных возможностей.

Многие предприятия отрасли жалуются на дефицит кадров. Испытываете ли вы аналогичные проблемы?

Высококвалифицированных кадров всегда не хватает, сложно найти людей на ключевые и ответственные позиции. Мы очень тщательно подбираем каждого специалиста. Сейчас, например, у нас геологом устроился  парень из Ливана, он знает пять языков, умеет программировать на Python и других системах, пишет коды, оптимизирует процессы. К нам устраиваются кандидаты наук, например, начальник управления разработки переехал в Ноябрьск из Санкт-Петербурга. Мы очень основательно подходим к приему специалистов, что даёт свой результат на практике.

Чем можно привлечь молодого специалиста, не говоря уже об опытных профессионалах, в Ноябрьск и Муравленко?

Действительно, нам приходится конкурировать за людей с городами, расположенными в более благоприятных климатических условиях, и где объективно более развитая инфраструктура. Что мы можем предложить? Во-первых, профессиональный и карьерный рост. Наши месторождения уникальны с геологической и технологической точки зрения, территория нашей деятельности размером с небольшую страну, что вносит свою специфику в производственный процесс. Здесь получают уникальный опыт и компетенции, которые потом востребованы в любых нефтяных компаниях. Мы не просто "кузница кадров", мы скорее "месторождение профессионалов". Многие руководители "Газпром нефти", которые сейчас возглавляют департаменты или другие добывающие предприятия, – это воспитанники "Ноябрьскнефтегаза".

Что касается инфраструктуры региона, то города развиваются вместе с нами. Думаю, эти изменения заметны многим. Очень много парков и общественных пространств, спортивных комплексов и ледовых дворцов, школ и детских садов в шаговой доступности, полное отсутствие "пробок" на дорогах, высокий уровень безопасности для семьи и прекрасные условия для воспитания детей — это все характерно для Ноябрьска и Муравленко. В малых северных городах есть своя прелесть, и тот, кто ценит спокойную размеренную жизнь и при этом хочет расти как специалист, приезжает к нам на работу, а мы, в свою очередь, создаем для такого сотрудника максимально комфортную среду.