Нефтегазовая отрасль в условиях декарбонизации

Угроза глобального изменения климата обозначила направление четвертого энергетического перехода для всей мировой экономики и с начала 1990-х годов перешла от обсуждений в кругу экологов в политическую и экономическую повестку дня.

Как результат, в 2015 году было принято Парижское соглашение, заложившее стратегическую основу для декарбонизации мировой экономики. В настоящее время к соглашению присоединились 192 государства (в том числе такие крупнейшие эмитенты СО2, как ЕС, Китай и Россия, а также с 2021 года США).

Четвертый энергопереход

Следующим этапом на пути к энергопереходу стала прошлогодняя октябрьская конференция в Глазго, на которой 137 стран взяли на себя обязательство достичь углеродной нейтральности к 2050 году. К этому моменту объем выбросов парниковых газов в этих странах должен быть равен объему их поглощения или улавливания.

Сокращение выбросов СО2 и метана превращается в одно из главных направлений для большинства компаний со стратегией устойчивого развития. Бизнесу уже сегодня становится очевидно, что снижение углеродного следа своей продукции необходимо для обеспечения ее конкурентоспособности.

Введение в ближайшее время в странах ЕС трансграничного углеродного налога на импортируемую продукцию с высоким углеродным следом напрямую затрагивает интересы российских предприятий, в том числе и экспортеров из нефтегазовой отрасли.

В соответствии с предлагаемыми ЕС правилами, плата за выбросы парниковых газов, которую компании вносят в бюджет своей страны, зачитывается при осуществлении пограничных платежей. Для России важно отстаивать свою позицию перед регуляторами ЕС, а именно свою методологию учета выбросов и поглощений парниковых газов. Прежде всего необходимо добиться признания со стороны ЕС поглощающей способности российской экосистемы, в основном лесов, занимающих более 60% территории России и составляющих 20% всех мировых лесных запасов. При таких условиях российские экспортеры смогут минимизировать трансграничный углеродный налог.

В июле 2021 года в России был принят закон "Об ограничении выбросов парниковых газов", определяющий основы регулирования компаний, деятельность которых сопровождается выбросами. В октябре прошлого года РФ заявила о своем стремлении достичь углеродной нейтральности к 2060 году и обнародовала "Стратегию социально-экономического развития России с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года".

Два сценария декарбонизации

Начавшийся процесс декарбонизации мировой экономики уже стал оказывать влияние на структуру глобального топливно-энергетического баланса. Инвесторы, потребители и регуляторы усиливают давление на нефтегазовые компании, требуя снижения углеродного следа продукции.
Базовый сценарий энергоперехода на ближайшие 10–20 лет предполагает снижение доли ископаемого топлива в глобальном топливно-энергетическом балансе. Главным образом это будет связано с существенным сокращением потребления угля. Снижения спроса на углеводороды, однако, не ожидается. К 2030 году потребление нефти, согласно консенсус-прогнозам, вырастет на 10–15% относительно 2019 года, а спрос на газ покажет рост на 30–50% к 2040 году.

Сценарий ускоренного энергоперехода предусматривает кратное снижение потребления угля и падение спроса на нефть более чем на 20% относительно 2019 года. Для реализации такого сценария потребуются гигантские инвестиции.

Согласно исследованию, проведенному компанией McKinsey, для достижения углеродной нейтральности к 2050 году совокупные расходы всей мировой экономики за период с 2021 по 2050 годы должны составить около $275 трлн, или примерно $9,2 трлн в год.
Декарбонизация промышленности характеризуется самыми высокими затратами в сравнении с остальными секторами экономики, поскольку она невозможна без разработки и внедрения дорогостоящих инновационных технологий.

Учитывая экономическое положение основных эмитентов парниковых газов, можно с уверенностью сказать, что они не смогут обеспечить объем инвестиций, достаточный для реализации сценария ускоренного энергоперехода.

Углеродный след нефтегазовой отрасли

Операционная деятельность нефтегазовых компаний является источником около 12% всех выбросов парниковых газов на планете. Высокую долю в совокупных выбросах нефтегазового сектора составляет метан (до 45%). В России этот показатель еще выше, что связано прежде всего с недостатком инвестиций в экологические технологии в предыдущие годы.
Уровень выбросов парниковых газов сильно зависит от типа добываемой нефти. Если для полного цикла легкой и традиционной нефти уровень выбросов не превышает 525 кг СО2-экв., а для сланцевой нефти составляет 570 кг СО2-экв., то для сверхтяжелой нефти этот показатель достигает 775 кг СО2-экв.

На пути к углеродной нейтральности

В российской нефтегазовой отрасли нет единых подходов к снижению выбросов, разработка комплексной стратегии декарбонизации только набирает обороты. Отталкиваться в решении этой задачи необходимо от создания в России единой методологии учета углеродного следа.
На сегодняшний день источниками данных о выбросах парниковых газов в РФ являются Национальный кадастр антропогенных выбросов и корпоративная отчетность нефтегазовых компаний. Из-за отсутствия единой методологии учета данные в них значительно разнятся. В среднем корпоративная отчетность компаний показывает на 15% меньший объем выбросов парниковых газов, чем Национальный кадастр. Предстоит серьезная работа по выстраиванию системы верификации данных о выбросах предприятий.

Для снижения углеродного следа своей продукции российским нефтегазовым компаниям в ближайшей перспективе придется повысить энергоэффективность всей производственной цепочки, внедрить новые технологии для снижения выбросов метана и попутных нефтяных газов (с их последующей монетизацией), реализовать технологии улавливания и хранения CO2, увеличить объем инвестиций в климатические проекты, направленные на использование поглощающей способности экосистемы (прежде всего лесов).