Мечтают ли андроиды о сингулярных реакторах

Фото: FuseNet Association / Khang Le

ИнфоТЭК: Энергетика пронизывает все составляющие нашей жизни. Она – в наших домах, транспорте, одежде, устройствах, с которых вы читаете этот текст. Есть одна область, в которой присутствует энергетика, но которой наш портал до этого момента не касался – искусство. Чтобы закрыть этот досадный пробел, мы попросили писателя Олега Дивова рассказать о роли энергетики в фантастической литературе.

Статья об энергетике в фантастической литературе — заведомый провал для любого добросовестного автора. С куда большим успехом можно поговорить, например о механизме огненного дыхания драконов. Вы правда уверены, что это отрыжка? А если писатели водят нас за нос, и в основе драконьего огнемета — метеоризм? И в первую очередь это никакое не оружие, а банальный стартовый бустер для взлета. Как обычно в жизни.

От чего запитана Вечность

Обсуждая, каким образом люди швыряются фаерболами, можно хотя бы от души повеселиться: слава богу, фэнтези по определению описывает вещи, "которые не могут быть никогда" в рамках конвенционной научно обоснованной картины мира (см. The Encyclopedia of Science Fiction). Фантастика, напротив, использует для закрутки сюжета открытия и события, теоретически возможные, пусть и с вероятностью, зачастую едва отличной от нулевой. Поэтому хорошая фантастика всегда хорошо "посчитана" и предельно реалистична в мелочах, вплоть до того, как герои пост апокалипсиса мотают портянки. Так автор создает иллюзию достоверности, реальности нереального.

В новейшие времена как раз на эту родовую особенность фантастики принято, что называется, "забивать", особенно если текст адресован не узкой страте поклонников нереалистической прозы, а широким народным массам с высшим образованием. В результате герой "Дороги" Кормака Маккарти через несколько лет после глобальной катастрофы преспокойно возит свои пожитки по дорогам, ведущим через лес, в тележке из супермаркета. С таким modus operandi он не дожил бы до начала сюжета, но кого волнуют мелочи, если в текст зашита Большая Важная Американская Метафора, над которой люди плачут. Автор отродясь ничего тяжелее стакана не поднимал — и читатель у него такой же, и все счастливы.

У фантастики читатель совсем другой. Он въедлив. Ему все интересно. Он знает, как развести костер с половины спички, и какой пулей бить зомби в голову. Естественно, он эксперт по нефти, газу, мирному атому, футболу и воспитанию детей. И кого еще спрашивать, на какой энергии зиждется экономика фантастического будущего? Разбуди его ночью, он вам доложит, на чем летает звездолет "Энтерпрайз", и от чего запитана Вечность в романе "Конец Вечности"…

Упромыслить даровую энергию

Хотите верьте, хотите нет, на энергетику фантастика "забивала" всегда.

Да, в "Звездном пути" летают на антиматерии, а Азимов хитроумно запитал Вечность от взрыва сверхновой, до которого еще миллиард лет. Лично мне из всех изобретений фантастической энергетики больше всего нравится сингулярный реактор — у него внутри малюсенькая черная дырочка. Да-да, от черной дыры работает. У Сергея Павлова был стелларатор, у Роберта Хайнлайна масс-конвертер. Ну, обычно все проще. В ХХ веке авторы последовательно делали будущее атомным, термоядерным, на холодном синтезе — и так далее. Естественно, все думали, как упромыслить даровую энергию светила, вплоть до того, чтобы окружить звезду тонкостенной сферой. Когда высчитали, что Сфера Дайсона развалится, придумали Мир-кольцо…

И все равно способ получения и распределения энергии не играл в тексте принципиальной роли. Энергетику можно ввести в роман как "базовое фантастическое допущение" — так, что сюжет без энергетики просто развалится, — но история неминуемо вырулит на общественные отношения и взаимоотношения конкретных героев. Они могут хоть купаться в антиматерии и день-деньской обсуждать, как сделать ее лучше, но на самом деле говорить о своем, человеческом.

Равнодушие к энергетике

Ничего не изменилось даже в новейшие времена, когда возникло направление "соларпанк", где сюжеты, казалось бы, физически висят на возобновляемых источниках энергии и не могут с них спрыгнуть в принципе. Но если приглядеться к драматургии, энергетика там играет служебную роль, а книги — о том, как люди борются за прекрасное "зеленое будущее" с теми, кто не понимает, как оно прекрасно. И неудивительно, что соларпанк, которому уже пятнадцать лет, "не взлетел". Он не мог взлететь, поскольку в основе своей не имеет ничего кроме голой конъюнктуры или, простите мой французский, повесточки.

И это все нормально ровно настолько, насколько фантастика стремится быть нормальной литературой. Сюжетов, по Борхесу, всего четыре: оборона города, самоубийство бога, волшебное путешествие, возвращение домой. В каждом из них сколько угодно места для электричества (нефти, урана, маленьких черных дырочек): вы сейчас можете самостоятельно придумать, куда это вставить. Допустим, Золотое руно, за которым отправился Язон, — газовый факел, — но ведь Язон плыл не за этим, сами понимаете.

Он плыл к себе. За собой. Чтобы найти себя.

О чем, собственно, и пишется вся фантастика с незапамятных времен, когда никому не приходило в голову обозвать ее "жанром", а махрового фантаста Герберта Уэллса вообще звали ведущим автором критического реализма. И сейчас зовут.

Именно поэтому равнодушие к энергетике так заметно в литературе, что занята "конструированием будущего" — где города до неба, а в небе звездолеты. Или, наоборот, сверху отравленный дождь, а внизу полный киберпанк в грязи по колено. На чем у них там все работает — неважно. Даже если по сюжету надо это починить. Или взорвать. К энергетике куда более чувствительны альтернативная история, фантастика катастроф, "постап" и тексты про "попаданца" в прошлое. Исходя их своих сюжетных задач, они могут оказаться в этом смысле проработанными куда глубже — и повеселить ярким описанием того, как герой пытается соорудить ядерный реактор, паровую машину или водяную мельницу из подручных материалов.

Но и тогда задача реактора/машины/мельницы будет драматургически сугубо подчиненной.

На службе "торжеству правды"

И это тоже родовая черта фантастики. Даже в своих эталонных образцах она легко обходится буквально парой слов о самом, казалось бы, главном — на чем стоит придуманный мир, что его движет. Безусловно, если поднять всю библиографию фантастики, там найдется множество романов разной степени одаренности, построенных именно вокруг открытия новых типов энергии. Но чем ближе фантастический текст к высокой прозе, тем меньше внимания автор уделяет тому, как именно электричество попадает в розетку.

Потому что это не главное.

Энергия и еще раз энергия — сквозная тема "Далекой Радуги" братьев Стругацких, одной из лучших в мире повестей-катастроф. Собственно, как бы не сама энергия в чистом виде, пусть и зовется она "вырожденной материей", вырывается джинном из бутылки на поверхность Радуги, планеты-лаборатории, чтобы поставить перед героями вопрос: а что на свете важнее всего?

Преступное обращение с энергетикой стало причиной катастрофы и в повести Александра Щербакова "Сдвиг". После "Далекой Радуги" это вторая по качеству текста и силе убедительности повесть такого плана. Что там вытворяют герои, как они в прямом смысле жгут, чтобы их остров не утонул — отдельная история. Но главный вопрос снова лежит, мягко говоря, совсем не в плоскости энергетики. Он все тот же, вечный: люди мы или нет, и кто такие люди, и что делает нас людьми. А энергия… Хороший инструмент познания себя. Бац — и все умерли. Или будем жить?

Повторим для закрепления материала: это нормально.

Дело в том, что фантастика — не жанр, не формат и даже не набор задач. Это просто такая литература. Творческий метод. Как сказал ещё в 1890 году блестящий литературовед Иннокентий Анненский: "Искусство сближается с жизнью вовсе не в действительности, а в правде, т. е. в различении добра и зла. Торжеству же правды фантастическое служит столько же, а может быть, еще лучше, чем реальное".

И ничего тут не поделаешь, честное слово. Фантастика пишется про людей, а не про железки — если она, конечно, фантастика, а не барахло. И, наверное, гораздо лучше жить с персональным сингулярным реактором в сарае, чем без него. И миллионы могут жизнь положить на то, чтобы эту штуковину сделать, а затем миллиарды из-за нее подерутся, и потом живые позавидуют мертвым… Но в истории человечества реактор все равно останется инструментом, а не целью.

И в истории литературы тоже. Литература знает, где правда, и что в жизни главное. Если она, конечно, литература, а не макулатура.

И будет, как у классика (1): "Мамуля помогла мне смастерить в курятнике одну штуковину, и после этого у нас электричества стало хоть отбавляй".

С чем вас и поздравляю.

(1) Генри Каттнер. Котел с неприятностями.